Get all 8 Возвращение / Vozvraschenie releases available on Bandcamp and save 40%.
Includes unlimited streaming via the free Bandcamp app, plus high-quality downloads of Детям птиц, Глубина / Deep, Да будет свет / Let There Be Light, Родниковая Родина / SpringLand, Непрошедшее время / Time Not Gone, Зодчий / Architect, Карусель / Roundabout, and Вверх по течению / Upstream.
1. |
||||
|
Сорвалась дворняга с цепи
И сбежала вслед за луной
По неярким бликам талой воды.
И далёкий крик торопил
Догонять последний конвой,
Уходящей в ночь Полярной звезды.
Отыскав надежный приют,
Покидаешь, не сохранив,
Оставляя чёткий след на песке.
Аккуратно дело зашьют
И сдадут в казенный архив,
Всё отметят - чем был занят и с кем.
Пляшут воронами на проводах
Ноты не сыгранных пьес.
Искры росы на сосновых стволах.
Радуга наперевес
В мягких ветвях-ладонях,
Капли дождя уронит
Синее облако с юга.
Размышления под колпаком,
Созерцание горьких плодов,
Был разбег неплох - объявлен фальстарт.
Шепоток за ближним углом,
Снисхождения скользкий покров
И шальной надеждой бронь на плацкарт.
Через хрип торжественных труб,
За предел Великой Стены,
Погасив досрочно все векселя -
За теплом обветренных губ,
К морю бывшей моей страны,
К тем, кто ждёт на берегу корабля.
Кто-то желал мне добра на ветру –
Все разнесло по полям,
Те, кто хотел быть поближе к огню,
Ходят теперь по углям…
Пляшут воронами на проводах
Ноты не сыгранных пьес.
Искры росы на сосновых стволах.
Радуга наперевес
В мягких ветвях-ладонях,
Капли дождя уронит
Синее облако с юга.
|
||||
2. |
Карусель / Roundabout
04:04
|
|||
|
Может, всё переменится,
Предсказание не сбудется,
Что накаркали вороны
В упоении мудростью.
Что пророчили, глупые,
В предвкушении счастья.
Не дождались. Порвали
Всё зубами на части.
Бредит Каин раскаяньем.
Бьёт поклоны с усердием.
А сердечко не тает всё,
Просят горлышки лезвия!
Быть так хочется беленьким,
Но крючок первородного
Всё торчит из-под тельника,
Не пускает из чёрного.
Крутится карусель,
Веди оборотам счёт.
В головах пьяный хмель.
Заклеймено плечо
чёртом.
Ты подайся в изгнанники,
Назовись хоть крамольником,
Но наружу изнанками
Правду вытащат голую
Твёрдолобые мальчики
С жерновами под скулами,
С золотыми печатками
И чернёными дулами.
Поищи утешения
У любимой под крылышком.
Только что-то тут низко так.
Вязнут крылышки в глинышке.
Круглолицые девочки
С мотыльками-ресничками
Заграничной клубнички всем
Поднесут за наличные.
Крутится карусель,
Веди оборотам счёт.
В головах пьяный хмель.
Заклеймено плечо
чёртом.
Здесь вопросы все лишние,
Здесь едва ли тебя поймут.
Правят тут люди пришлые,
Только кто им дал в руки кнут?
И какое признание
Даст нам спящая Родина?
Кем окажутся каины?
Станут чем эти годы ей?
Крутится карусель...
Крутится карусель...
Крутится...
|
||||
3. |
||||
|
А ты жила на краю,
А я - за краем краев,
Но в нашем тесном раю
Мы не встречали богов.
И была в этом грусть,
И был прост мой стих,
А мы с тобой играли блюз,
Конечно – блюз на двоих.
Блюз на двоих, блюз на двоих, блюз на двоих...
Мы не нашли попутный бриз
В колючей розе ветров.
Нам станцевала стриптиз
Хозяйка здешних лесов,
Злодейка-осень, раскидав свое белье по углам.
Здесь лето кажется нелепым,
Здесь ликует зима.
А ты мечтала стать распятьем,
Я хотел быть распят,
Но мы забыли об одном –
Никто из нас не был свят.
И ты дрожала каждый раз
При приближении грозы,
Я балансировал на грани
Наступления крейзы.
Пусть катится к черту грусть,
Окажется штормом бриз,
А мы с тобой сыграем блюз,
Конечно, блюз на двоих.
Блюз на двоих, блюз на двоих, блюз на двоих...
И я открою козырей,
Ты мне протянешь карт-бланш.
Но в это странной игре
Видна какая-то фальшь,
Но я не стал искать смысл
В искаженных словах –
Пусть Черный Демон Рубит Рок
С Приставкой Ролл На Устах.
Оркестр – туш!
Маэстро – марш!
Пусть отдыхает Мендельсон,
А я достану из кармана
Именной саксофон,
А я сыграю свое соло
В тональности “соль”,
На запертых воротах рая поменяю пароль.
Пусть катится к черту грусть,
Пусть кажется штормом бриз,
А мы с тобой сыграем блюз,
Конечно, блюз на двоих.
Блюз на двоих, блюз на двоих, блюз на двоих...
|
||||
4. |
Февраль / February
03:08
|
|||
|
До твоей глухомани семь вёрст киселя.
И мой личный синоптик сегодня раскис,
Пробираюсь к тебе, словно Вор в заповедную зону.
И, негромко дыша, кто-то сзади спешит,
Может, тень, может, враг, что всё время молчит.
Я, наверно, дурак, что терплю его рядом с собою.
Я забросил работу на пыльный чердак.
Я оставил записку: “Идите все к чёрту.”
И капризный февраль мой морозит кулак,
Что сжимает в перчатке последний пятак,
Греет душу в кармане пальто
Карта междугородки.
Я, на время укрывшись в гремящем тепле тамбуров,
Ожидаю с тревогой сюрприза распахнутой двери.
А там снаружи лёд, ветер в морду бьёт,
Градом заклюёт, как стая ворон.
На платформе снег,
Безликий километр,
Номер из нескольких цифр.
Перейти на бег,
Скрыться под навес,
Расписание – шифр сплошных отмен.
Эхом перемен в грохоте цистерн грузовой мимо.
Прямо по тропе, мимо двух домов,
Вот колодец с журавлём.
Загляну туда, может, блестит вода?
Может, кто прячется в нём?
Я не знаю, кто он, каков собой.
Знаю, что выдуманный.
Эх, хорошо стоять,
Свечкой догорать,
В полночь глотать из ведра
Отражение луны.
А с утра к тебе,
Наплевав на всё,
Сунув взятку совести,
До подъезда вскачь,
Нагло постучать,
Хоть и рано в гости.
Только ты не бойся.
Всё хорошо,
Пусть твоя голова не болит.
Через много лет
Мой душеприказчик на небе
Всё тебе объяснит.
Открываешь дверь, а за дверью – снег...
|
||||
5. |
||||
|
Мы вышли на непройденный рубеж.
Забрезжила рассветная тоска.
И солнце красит небо в светлый беж,
Растапливая льдинки на висках.
Мы держим курс на дальний Лангедок.
Прогноз на завтра нагоняет жуть.
Держась за отшлифованный флагшток,
Незрячий штурман выбирает путь.
Под чёрным гюйсом белая лaдья.
Виновники спокойствия – за борт!
Нок-реи развеселая петля
Танцует свой затейливый фокстрот.
Потерян пеленг, сломан в хлам секстант.
Ориентир в пурге не разглядеть,
Небритый и подвыпивший сержант
Баюкает в стволе чужую смерть.
Тебе я часовой на полчаса,
Пока в горниле сердце не сгорит.
Я не сумею опустить глаза.
Рассудок так значительно молчит.
Возьми меня с собой, не важно как.
Ты мастерица бегать по волнам.
Пусть с ветром ледяной в лицо наждак.
Я напишу симфонию ветрам.
Мы вышли на непройденный рубеж.
Трепещет стяг на древке, стынет кровь.
И солнце красит небо в светлый беж,
Срывая с темноты слепой покров.
|
||||
6. |
||||
|
Над Пиренеями рассвет разжег костры на склонах гор
И сердце трепетной креолки так стучит,
И свадебный кортеж готов
Её нести навстречу выбору судьбы.
Избранник юн, он фаворит самой фортуны и сеньор
Семи вассалов, так отчаянно спешит
Узнать плен сладостных оков.
Он горячит коня и ставит на дыбы.
Так было год назад, а ныне она вечно занята
И мерный шорох от листов амбарных книг,
Строптивость прибывших рабов –
Её война, насущный хлеб, удел земной.
Так было год назад, а ныне только в сердце пустота
И непосилен груз супружеских вериг,
И опостылел отчий кров,
Он жив лишь детской неисполненной мечтой.
Родриго: Прощай, Мерседес, замок родовой твой для меня отныне жалкая лачуга.
Прощай, Мерседес, над твоим пуэбло не взовьется алый крест конквистадора.
Прощай, Мерседес, гладь твоей лагуны не украсит гордый профиль каравеллы.
Пускай Господь хранит тебя от всяких непредвиденных несчастий.
Мерседес: К чему тебе земли чужой призыв?
В том голосе скрывается обман…
На гибель и несчастие родных
Уходит в море новый караван.
Не принесет удачи долгий путь
Жесток твой выбор, будущий отец.
Зачем тебе войны гнилая суть?
Терновый для детей твоих венец?
Проходит время, или можно так сказать, проходит жизнь
В домашних хлопотах, в событиях, делах.
Мозоли крепнут на руках,
А на душе стоит тревожная тоска.
Растут наследники и долг семейный отдан до конца,
И счастье выделено всем по полной чаше
В тёплый дом…Но пролегла
Одна морщина поперек крутого лба…
Родриго: Прощай, Мерседес, замок родовой твой для меня отныне жалкая лачуга.
Прощай, Мерседес, над твоим пуэбло не взовьется алый крест конквистадора.
Прощай, Мерседес, гладь твоей лагуны не украсит гордый профиль каравеллы.
Пускай Господь хранит тебя от всяких непредвиденных несчастий.
Но нет ему ответа, лишь поклон
Безмолвный, без следа пустых обид,
И тяжестью дорических колонн
Молчание на плечах его лежит.
И становились дни короче, и шторма случались чаще.
А волос седых все меньше, ну а сил в руках тем более,
В ночь, когда косые волны в пыль крошили твердый камень,
Он ушёл на утлом чёлне покорять свой берег дальний.
И вздымались бурно гребни темною ордой туземцев,
Гнулись весла от усилий, словно дуги арбалетов,
Обжигали кожу брызги, будто стрелы иноверцев…
Город спал... Лишь тень Мерседес замерла у парапета…
Прощай, Родриго, в замке родовом моём отныне вечен дух непокоренных.
Прощай, Родриго, над моим пуэбло гордо реет алый крест конквистадора,
Прощай, любимый, в голубой лагуне вижу белый парус стройной каравеллы.
Пускай Господь увидит чистоту, чужою кровью рук не обагренных…
Прощай, Родриго… Прощай, Мерседес…
Прощай, Родриго… Прощай, Мерседес…
Прощай, Родриго… Прощай, Мерседес…
|
||||
7. |
На излёте / Spent Bullet
04:26
|
|||
|
На излёте упала пуля.
Промахнулись. Куда им убогим!
От людской злобы – чёрной бури
Схоронилась любовь под стогом.
Там, где сплетённые руки крепче
Воронёной мастером стали,
Там живою водой всё лечат,
Там прерывистое дыхание.
Там забьётся воробьем сердце,
Там глаза заискрятся током,
Там от света некуда деться,
В тех руках я растаю воском.
Разбуди меня в снегопад,
Подари меня декабрю,
Милая.
Выведи меня на закат,
Ласковым тебя назову
Именем.
Из-за тучи взглянуло солнце
И квадратом ползёт по стенам,
Пробиваясь во тьму колодцев,
Поднимая смятые стебли.
Где вода расточила камень,
Напоив собой черноземы,
И так сладко в объятия падать
Нежных рук, почти не знакомых,
Там ветра обжигают плечи,
Там горит роса на запястьях,
Там бежать голышом вдоль речки,
Догоняя босое счастье.
Разбуди меня в снегопад,
Подари меня декабрю,
Милая.
Выведи меня на закат,
Ласковым тебя назову
Именем.
|
||||
8. |
||||
|
Мне не дождаться ветра на берегу,
Не наполнить парус своим упрямством.
Я напишу желание на снегу,
А потом раскаюсь в непостоянстве.
Стайка случайных образов меня кружит
В метелях, давит на сердце грустью.
Ветхий старик у моря поймает счастье
В дырявый невод и не отпустит.
Верно, стерта память враньём.
Липнут тайны к рукам.
Завершая подъём, горло тянет аркан.
Кто здесь гарцует танго на лошадях
По паркетным залам? Ликует эхо!
Кто этот кабальеро, что держит страх
У себя в прислуге на случай лиха?
Черный рояль в печали, его маэстро
Ушёл в запой, не закончив гамму.
Делая вид послушного седоку,
Ему конь копытами вырыл яму.
Где-то порвана цепь.
Выброшено звено.
Непослушная цель
Удирает в окно.
Что здесь удача значит для тех, кто ловит
Мышей капканами на медведя?
Мальчик! Уймись же, мальчик! Здесь город Нальчик,
Какие в Нальчике, к чёрту, лебеди!?
Ты посиди в сторонке, чини свой примус,
А если нету – вот тебе примус.
Более чем помочь тебе здесь не знают,
Такой вот здешний колор и привкус.
Ветки клонятся вниз,
Тропка тянется в бок,
Может, там парадиз?
Может, - тёмный острог.
|
||||
9. |
Попса / Pops
03:07
|
|||
|
Торшер трещит по швам,
Накал в 120 ватт,
На кухне стыд и срам,
Будильник бьет в набат.
Я голый, но в очках,
По комнате хожу.
Ко мне пришел Аллах,
Я слов не нахожу.
Кричит петух: “Банзай,”
И ты кричишь: “Ура.”
Мы завтра едем в рай.
Нам к доктору пора.
Я бы спел тебе, если бы ты смогла подыграть.
Я бы спел тебе, а потом потащил на кровать.
Но этот сценарий слишком читаем
В твоих глазах, как у голодного пса –
Это ПОПСА.
А ты решаешь задачи, запутанные, как кроссворд.
Среди своих ты тянешь на гения, а я – идиот.
И ты знаешь, кто, с кем, почему и когда,
У какого козла какая коза,
Но со мной на камень нашла коса –
Это ПОПСА.
А у меня руки – грабли и ноги мои – костыли.
А я взъерошен как морж, выплывающий из полыньи.
Для тебя не понятна моя хитрая рожа,
Но я всё же реален, хоть и невозможен,
Я все твои уловки свожу на прикол –
Я твой злой Rock’n’roll.
А я бы мог жить для дела, а может быть, для страны.
Но все вокруг на груди рвут тельняшки, только рвутся трусы.
И хоть темы сменились с мажора на стоны,
Я чувствую казённые граммофоны,
Их лучший оратор читает с листа,
Мы знаем – это ПОПСА.
|
||||
10. |
Ива-Иволга / Iva-Ivolga
04:32
|
|||
|
Завлекла меня стройная ива
На песчаный обрывистый берег,
Где русалочий смех манит в темные омуты.
Опьянило меня пение иволги
И с рассвета держало до сумерек,
С опаленной воды поднимался прозрачный дым.
Так и уйдёт стрела
С выстрелом в неба синь,
Скатертью путь лежал в тридевятые дали мне.
Милая не ждала.
А я ведь и не просил...
Ой, да не расцвела ветка первою зеленью.
Милая не ждала.
Так я ведь и не просил...
Память не сберегла,
Верно, молодо – зелено.
Ворожила мне осень туманом,
Укрывала печаль жёлтым пледом,
Всё ловила сетями дорожной распутицы.
Удержать попыталась обманом,
Обернулась на миг бабьим летом,
Притворялась моею лукавою спутницей.
Тянется на восток
Тропка замшелых вех.
Не разглядеть её в утреннем сером мареве.
Знаешь, здесь между строк
Тяжесть усталых век.
Я заберу с собой ту любовь, что подарена.
В серебре января
С ветром сломанных верб
Весточкой долетит голос твой из далёкого.
Снова сожжёт заря
Месяца тонкий серп.
Не вспоминай меня, иволга синеокая...
|
||||
11. |
||||
|
Стояла девка босиком в одном исподнем.
Лицо рябое да фигурка неказиста.
Дышала грудью тяжело, а исподлобья
Глаза горели, как оранжевые листья
Осени-мачехи.
С чего тебе причитать?
С какой же такой тоски?
Заполошная, брось,
Не седы твои виски ещё.
Как проходили мимо и смеялись молодцы.
На вид пригожие, все мастера на выдумки.
А каждый взгляд ей, как булавкой, в сердце колется,
Поскольку видит, скрыто что за теми ликами.
И каждое слово ей,
Как в грудь вбитый клинышек.
Калёное олово
На рученьки–крылышки.
Почернела на ветру лицом, расплакалась.
С каждым путником ссыхаясь, словно веточка,
И упала на колени, будто каялась,
Что такою показалась людям-деточкам.
И на рассвете, разломав горбушку хлеба,
В рукав засыпала запёкшиеся крошки.
Рукой взмахнула – и взлетела стая в небо,
Лишь пух лебяжий падал белою порошей.
- Вы летите в ночку звездную,
За потерянными вёснами,
Да засейте землю зёрнами -
Золотистыми колосьями,
Ты, слезиночка упавшая,
Обернись солёной реченькой.
Эх... ищи красу пропавшую
В синих струях быстротечных...
|
||||
12. |
Монтёр / Service Man
05:14
|
|||
|
Если ты не вернёшься
Из города "A" в город "B"
По трамвайным путям
В свой назначенный срок –
Буду ждать до шестого гудка.
Соберу саквояж
И спущусь по трубе,
Прихватив папирос и огня,
И шагну за порог
Сквозь блокадную мглу бытия.
По пустым мостовым,
По фонарным столбам
Так легко не придти никуда.
Но я – монтёр.
Я смогу разобраться,
Куда приведут провода…
В белокаменных клетях
Холодных дворцов
Скрип несмазанных петель дверей,
Лабиринт отражений зеркал,
Сладкий плен тупиков,
Вулканический пепел
Восточных ковров
В будуарах блудниц королей
И щенячий оскал венценосных
Придворных зверей.
Через ржавую пыль,
Через груды песка
Прорастает трава-лебеда.
Но я – монтёр.
И предвижу, из крана
Прольётся живая вода.
Если мне суждено не упасть на краю,
Мы вдвоём посидим у окна,
Безотказной защитой от сна
Станет стылый сквозняк.
Обжигающий чай
Второпях, до утра, тайна дна,
Как дешёвый пустяк.
Метроном тишины
В ожидании первого дня.
В трескотне фонограмм,
В мутном гуле помех –
Хриплый лай заказных зазывал,
Но я – монтёр.
Я способен наладить
Надёжный частотный канал.
Если я не вернусь
Из города “Б” в город “А”
По трамвайным путям
В мой назначенный срок –
Подожди до шестого гудка.
Собери саквояж
И спустись с этажа,
Не забудь папирос и огня
И шагни за порог
Сквозь блокадную мглу бытия.
Пусть поможет тебе,
Кто сидит на трубе
И вдыхает волшебный кальян,
Разжигая костёр
В золоте сентября,
Он - монтёр, но искусней, чем я…
|
||||
13. |
||||
|
Померк мой свет,
Зачах очаг,
Король сложил главу на подступах к столице,
Известий нет
Иных, чем бед.
Несут гонцы лихое эхо от границы.
В порту галдёж,
Пакуют груз,
Дают полцарства за скамейку на триере.
Кругом грабёж,
Надежда – ложь,
И нам придется оставаться на премьере.
И мы танцуем в тронном зале среди брошенных на произвол реликвий.
Со стен глядят на нас растерянно портретов обесцвеченные лики.
Когда падет могучий Рим и первый варвар въедет в оперный театр
Верхом на бронзовом коне, тут станет ясно кто плебей, а кто – сенатор.
Прощальный бал,
Балкон в цветах,
Горят предместья, фейерверк оплачен кровью.
Развеет галл
Сомнения в прах,
Махнёт старуха смерть косой у изголовья.
Кому – трофей,
Кому – триумф,
Кому кинжал врага по рукоятку в горло.
Кого кормить мышей
Отправят в трюм,
Не удивит галерный раб манерой лорда.
И если вынесет нас щепками потоком неизбежных потрясений,
Изрядно вымотав в пути, на опустевший и угрюмый плёс осенний,
Мы сядем греться у костра и наблюдать, как умирает с каждым годом
Держава, сломленная собственным великим, но юродивым, народом.
Пуста казна,
Меч затуплён,
Нам не узнать похвальной участи героев.
Мы пьём до дна
Позор племен,
Теряя Веру и язык, и выход к морю.
Мы танцевали в тронном зале, упиваясь обретенною свободой,
А ветер гнал наперекор течению мутные изменчивые воды,
Шагать на глиняных ногах, летать на сломанных крылах – премудрость древних,
Прости, покинутая мать, прости, поруганная мать, сынов неверных…
И те, кто знал, и все, кто мог, шагнули молча за порог – и в Зазеркалье.
И тех, кто пел о тех, кто смел, глушил на каждом перекрестке лай шакалий.
Когда оттают ледники, нас раскопают лыжники в мохнатых шапках
И будут долго изучать, но не сломается печать молчания… жалко…
|
||||
Возвращение / Vozvraschenie Moscow, Russia
The musical language of Vozvraschenie can be described as symbiosis of rock music and Russian traditional music. The sound
of Russian folk instruments (zhaleyka, sopilka, ocarina, floyara, jolomyga and others) is interwined with guitar passages and a rather heavy rhythm section, and spiced up by modern electronic instruments.
Discography:
SpringLand, 2014
Time Not Gone, 2011
Upstream, 2002
... more
If you like Карусель / Roundabout, you may also like:
The experimental UK artist's latest album is decidedly genre-agnostic.
go to album
The Cause of Doubt & a Reason to Have Faith
by L.A. Salami
L.A. Salami's newest album incorporates his cross-genre folk and indie sound with hip-hop and poetry.
go to album
24th Street Blues
by Tom Heyman
Tom Heyman documents life in San Francisco circa 2023, refusing to succumb to easy characterization & instead capturing the city’s nuance.
go to album
Drag All the Lights Inside
by Nesting
From Seattle comes this tumultuous art rock record, full of intricate songs that alternately whisper and kick.
go to album
The Good Lyre - Songs Of John Wesley Harding
by John Wesley Harding
Tanya Donnelly, Wreckless Eric, Rosanne Cash, contribute cover versions of John Wesley Harding’s songs for this charitable compilation.
go to album
Thoughtful and poetic folk with a Cosmic Americana flavor from the Brooklyn singer-songwriter.
go to album
featured on Bandcamp Radio Nov 1, 2016
go to album
